Утро
человека со сложившимся образом жизни обычно начинается одинаково, и Анатолий
Анатольевич имел законное право проснуться как обычно – по будильнику, потом
выключить его и отправиться в душ. С сигаретой. Но сегодня он проснулся не от
до зубной боли родного воя, а от звука падающего железа. Часто вы просыпаетесь
под такой аккомпанемент? Вот и Богданов сильно удивился, открыл глаза и тут же
их закрыл, подумав что всё еще спит. Еще бы, ведь он оказался в чистой комнате
с чистым потолком, чистыми стенами и полом. На котором не было привычных холмов
из книг, одежды и тарелок, стаканов и прочих сокровищей холостяка. Да и стол
его казался пустынным без паяльника, отверток, компьютерных плат и нескольких
пепельниц. Теперь лишь сиротливая стопка книг и тетрадей стояла на дальнем краю
стола, и диски уже в коробочках оказались на полке, для них предназначенной, но
не используемой раньше по назначению.
«Александр…» - протяжно начал Богданов, свесив
ноги с дивана и начав искать тапочек. Один. Потому что второй всё равно никогда
не находился. Но ноги Анатолия моментально нащупали тапочек, а секундой позже и
еще один. Анатолий Анатольевич встал. На кресле рядом аккуратно сложенные
лежали его джинсы и рубашка, и, что самое удивительное, носки. Одинаковые. Две
штуки. Чистые, поглаженные и водруженные поверх рубашки. На этом месте процесс
созерцания прекрасного закончился – звук повторился вновь. Не одеваясь, в чем
проснулся, Богданов выбежал из комнаты и по шипяще-лопающимся звукам направился
на кухню.
Марина Анатольевна, родительница Богданова, в
фартуке руководила двумя девушками, неумело переворачивающими на сковороде то,
что в дальнейшем должно будет оказаться пирожками. По очень не дурному запаху
Анатолий определил, что это пирожки с мясом. И что тесто не покупное, а
замешанное вручную лично Мариной Анатольевной, о чем ясно говорил покрытый
мукой, как Сибирь в январе снегом, стол. И что фарш был не покупной, а
прокрученный тут же, причем прокрученный Александром, который к кулинарии
относился так же, как добропорядочный индус к ассенизаторской деятельности. И
что масло, на котором готовятся пирожки, вовсе не масло, а концентрированный
сплав из семечек. Тут собравшиеся на кухне изволили его заметить.
«Здравствуйте,
мастер» - хором сказали девушки. Марина Анатольевна поморщилась, вздохнула и
сказала: «С добрым утром, сынок. Скоро кушать будем. Как поспал?» «Эээ…
Нормально… Спасибо…» «Ну вот и хорошо. Одевайся, умывайся и иди выбрасывать
мусор» «Чего?» «Мусор говорю тебе выброси!» «А… Сейчас.» Уже разворачиваясь,
Богданов прочитал в глазах Александра злорадство. «А Александр мне поможет,
да?» «Ты сам что ли не справишься?!» «А с тобой будет интереснее!» Богданов
красноречиво оскалился, и Александр поспешно вышел из кухни за ним. «Что
случилось с нашей комнатой?» «Да это… Твоя мама с утра всех подняла и…
попросила помочь. Да, именно помочь. Кстати, а почему я, как мы и
договаривались, пошел спать к Оле, а ты? На диванчик и баяньки?!» «Да я с пивом
переборщил и это… забыл. Вот!» «Меня твоя мама заставила готовить!» «Нет, брат,
она тебя не готовить заставила, а попросила помочь. Если не согласен, то можем
у неё спросить…» «Согласен я, согласен. Попробуй тут не согласись… Ну что,
пошли мусор выносить?» «Куда?! Это еж посольство. Здесь уборщицы есть, и одна,
кстати, должна была заходить с утра» «Угу. Она и зашла. Так тётя Марина её
доходчиво объяснила, что её здесь не место, и что если она еще раз зайдет, то
ей… плохо будет.» «Так…»
Богданов дал пакет Александру, сел на корточки
и закрыл глаза. Через несколько мгновений указательным пальцем правой руки он
провел на полу круг. За пальцем оставался золотистый шлейф, и с завершением
движения весь круг тускло вспыхнул. Анатолий взял пакет и опустил его в этот
круг, но вопреки ожиданиям нормального человека, пакет не остановился, встретившись
с полом, а продолжил свой путь и вскорости исчез. Александр сказал: «Проще было
бы просто сжечь…» «А запах? Мама бы головы нам отвернула и поставила на полочку
рядом с солью и перцем» «Ладно, пошли что ли завтракать.»
Пол и стол уже были чистыми, на самом столе
возвышались тарелки с ароматными пирожками, а рядом с ними стояли кружки с
крепким черным чаем, щедро сдобренным сахаром и лимоном. Никто не решался взять
пирожок первым и все выжидающе смотрели на Анатолия Анатольевича. Когда Марина
Анатольевна начала хмуриться, он понял, что дальше тянуть нельзя, взял один
пирожок, откусил его и зажмурился от удовольствия: нежное, сочное мясо и тесто,
что просто тает во рту. «Вкусно! Очень и очень вкусно!» Все с облегчением
вздохнули и принялись есть, а Марина Анатольевна, объяснившись тем, что
«нахваталась всего, пока готовила», начала разговор: «Сын, я вот город хочу
посмотреть, давай съездим?» Богданов чуть не подавился третьим пирожком «Нет,
мама, я не могу, мы с Александром и с девушками собирались сегодня встретиться
с друзьями…» «С какими?» «Ну, из института…» «А как зовут?» «Ну… ты все равно
их не знаешь!» «А когда приедете?» Анатолий посмотрел на Александра, тот ему по
мыслесвязи: «После полуночи или позже! Пусть нас не ждет, спать ложиться…» «Мы,
мама, точно не знаем, но, наверное, после двенадцати…» «Дня?» «Нет, мама, ночи.
Мы вернемся ночью» «Ну ладно, а я тогда приберусь. А то пол под коврами весь
такой грязный, мелом изрисованный» Анатолий лишь крепче сжал зубы и прорычал
что то не членораздельное, а по мыслесвязи Алексанру сказал: «Наши чертежи…
пентаграммы… формулы…» «Дык, ты же все равно ими не пользуешься уже.» «Так, это
конечно да, но мы ведь их столько рисовали…» «ой, да ладно, плюнь и забудь….»
Анатолий встал, за ним резво вскочил и Александр,
потом оба посмотрели на девушек. «Одевайтесь, сейчас поедем.» «А что это вы так
мало покушали? Вот кожа да кости одни! Девочки, не стесняйтесь и не слушайте
этого оболтуса, кушайте сколько хотите!» тут уж резко вскочили девушки:
«Нет-нет, что Вы, мы уже наелись, да идти надо…» - это Света сказала, пятясь к
выходу. «Да и опаздываем мы уже, поторопиться надо бы…» - добавила Оля. «Ну
ландо, идите, гуляйте». В коридоре два человека и два эльфа уставились друг на
друга, какрогатое волосатое животное на
новые деревянные ворота. Александр: «Куда пойдем?». Света: «что одеть?». Оля:
«Мы надолго?».«Никуда мы не пойдем,
одевать ничего не надо. Надолго» Тут он щелкнул пальцами, сияние окутало
девушек и через мгновение они уже были одеты в красивые строгие костюмы и
волосы их преобразовались в шикарные прически. «Пристегните ремни…» - сказал
Богданов и сосредоточился. Черная пелена сознания прорезалась золотыми
росчерками силы и на улице взметнулась опавшая листва. Анатолий Анатольевич
открыл глаза, резко выдохнул и они четверо оказалисьна берегу чистой реки под сенью могуче дуба.
"Ты
совсем дурак, Анатолий. Я раньше думал, что ошибаюсь, сомневался, но теперь то
я точно знаю что ты - самый настоящий дурак. Тебе трудно было на такси доехать?
Без понтов никуда, да? Посмотрите на меня, щелк - телепортация, щелк - еще
одна, щелк - и что это красное у меня из носа капает... Так, да?"
"Если бы мы не поторопились, то нас бы обязательно Марина Анатольевна
припрягла бы к чему-нибудь..." "Да тебе лечиться надо!"
"Ладно, проехали, я действительно что-то не подумал" "Ты вообще
помнишь последний раз, когда вообще думал?!"
«Хватит! Вы, девушки, можете поплавать,
позагорать, просто погулять, а мы с Александром потренируемся. Поняли?» «Да,
мастер» - сказали девушки и, отойдя на несколько шагов, сели на траву и
принялись смотреть на Анатолия и Александра. «Я же сказал вам…» - начал было
Богданов, на Александр с широкой улыбкой сказал: «Полная автономия» «Ладно,
сидите, только тихо. Ну что, Александр, разомнемся?» «Чистая, или с
движениями?» «Нет. Чистой силой будет не интересно – я тебя задавлю. С
движениями – так я вчера вымотался, ты меня точно сделаешь. Давай лучше
дыханием?» «Интересно… Можно попробовать. Друг на друга давим, или только эхо?»
«Только эхо» Анатолий весело прищурился, Александр хмыкнул и оба отошли друг от
друга на пять шагов. Богданов прислонился спиной к дубу, обняв руками левое
колено и положив на него голову, а Александр просто лег на траву, сложив руки
под голову.
Анатолий закрыл глаза и сделал резкий выдох, а
потом плавно и очень медленно начал вдыхать воздух через нос. Все время вдоха в
его голове звучало слово «один». Оно словно растянулось в его сознании, и,
после выдоха сердце застучало быстрее обычного, а звуки живого леса снова
начали тревожить. «Два» - проносилось в его голове добрых двадцать секунд, и с
выдохом окружение опять ворвалось в его внутренний мир. Золотистые молнии
причудливо извивались перед его закрытыми глазами, и биение сердца гулко
отдавалось в его ушах. … «Тридцать восемь» - ровно пронеслось в его голове, и
лес остался снаружи, за плотно закрытыми глазами, а там, где теперь был
Анатолий Анатольевич, не было ничего, кроме мягкого золотистого света и с
каждым вдохов усиливающегося голоса… «Девяносто один» - и золото потекло сквозь
Богданова, опадая дубовой листвой, что была тяжелее свинца, но разлеталась от
дыхания Анатолия… «Сто семьдесят четыре» - пронеслось в голове Богданова и
где-то на периферии всех чувств и ощущений этим словам вторил знакомый голос
Александра: «Сто девяносто»… «Двести
тринадцать» - всколыхнулась золотая листа в сознании Анатолия Анатольевича, а
ветер легонько подул в сторону дыхания Анатолия, и спустя еще тридцать вдохов
столкнулся с таким же слабым дуновением со стороны Александра… «Двести
девяносто семь» - как гром рокотало в голове Богданова, а ветер стегал по лицу
поднявших воротники девушек, бросал на них кипы осенней листвы, пытаясь
закопать в ней Александра, но уже на подлете к нему листья останавливались и
падали, встретив на своем пути такой же ветер… «Триста сорок пять» одновременно
загремело в сознании и Анатолия, и Александра, а ветры нещадно рвали крону
дуба, под которым сидел Богданов, и одежду Александра, по пояс уже засыпанного
толстым ковром из палок, листьев и земли… «Триста пятьдесят!» - и из закрытых
глаз Анатолия Анатольевича начали вырываться язычки золотого пламени, а вокруг
Александра в такт биения его сердца образовывалась и сразу же исчезала
светящаяся красным оболочка… «Триста восемьдесят четыре» - на Богданова
снизошло спокойствие, мысли стали четкими, ясными, и рождались быстрее молнии,
и он отчетливо ощутил присутствие Александра в нескольких шагах от него,
эльфов, что с полной автономией и не эльфы вовсе, а почти что люди,
спрятавшихся за деревом, а над головой у них у всех взорвалось небо, и пролило
свои щедрые слезы по бедным смертным, чьи жизни тщетны и бесполезны… «Триста
восемьдесят…» - начал Анатолий, но тут тихий и спокойный, чуть насмешливый и
незнакомый Анатолию Анатольевичу голос ворвался в его сознание: «Хватит,
студент, хватит»
Богданов и Александр резко вскочили на ноги и
огляделись. "Да, Анатолий, а мы кстати сейчас где?" "В
нескольких километрах от инста, а что?" "Да так, ничего, просто
подумал..." Закончить Александр не успел, так как из за дерева вышел
высокий мужчина в черном пальто. Высоким он казался даже на фоне Анатолия и
Александра, волос на голове не было как не было мельчайшей соринки на его будто
поглащающем солнечные лучи пальто, волевой подбородок с ямочкой и острые скулы
словно неоновой вывеской рассказывали о его высоком достоинстве, на классически
правильном носу были следы перелома, глаза его мягко светились спрятанным
смехом, а губы сложились в ироническую улыбку.
"Ну что же... Зачет по медитативному
резонансу полчаете автоматом" - произнес он приятным, местами чуть
грубоватым голосом. "А Вы, собственно, кто такой?" - спросил
Александр у новоприбывшего. "Роман Борисович, ваш новый куратор. Я
собственно на ваш огонек заглянул по делу, так что уж простите, сразу к нему и
перейду. Господин Богданов, Ваши зажолженности по образному проэцированию
должны быть сданы до пятницы. Это раз. сейчас допус Вас до экзаменом стоит под
вопросом, и Вам надлежит что-либо предпринять по этому поводу. Это два. Я
настоятельно рекомендую Вам подойти к декану в ближайшие дни. Это три. Вы,
Богданов, без сомнения знаете, что каждый студент обязан создать холодное
оружие любого типа и в здании института находиться только с ним. Это четыре.
Вам,
Александр, придется ответить на ряд вопросов относительно убийства господина
Самойлова двумя вампирами. Это пять. Приятно было с вами, господа,
познакомиться. Это шесть. До свидания." - последние слова донеслись до
Александра и Анатолия уже из-за деревьев, за которым как-то бесшумно скрылся их
новый куратор.
"Александр, ты..." "Нормально.
Разберемся. Вернее, я разберусь." - ответил на и без слов ясный вопрос
Богданова Александр, "Как знаешь.Возьми девушек и поезжай в какой-нибудь
клуб. Вернешься утром. А я посижу пока, подумаю." "С какой такой
великой радости я должен чертову уйму времени тратить на эльфов?!" "А
с такой радости, которая должна обуревать твою черствую душу после моей
вежливой прозьбы." "Должна:? А не пойти бы тебе..." - начал было
Александр, но, посмотреввглаза друга,
понял, что лучше просто оставить его одного. "Ладно, удачи."
"Удачи будешь желать тем, кому не хватает силы, Александр. Да, и деньги...
Возьми вот" - Анатолий протянул Богданову несколько мятых зеленых купюр.
"Должно хватить."
Что-то навалилось на Анатолия, что-то серое и
вязкое, пробуждающее успешно забытое и заставляющее взглянуть на многое под
другим. "Зачем всё? Почему я не там, не с теми, с кем хочу?"
Предательски саркастичный голос внутри возразил: "С теми? Угу... Забыл как
её завут? Или ты к ней уже на вы?" "Почему всё время я один? Зачем я
один? Кому я нужен? Александру? Он жив благодаря моей силой... Моя личность ему
не интересна абсолютно. Родителям? Я - залог спокойной и обеспеченной старости,
в который они вложили много сил и нервов. Я нужен тем, кто про меня забыл? Я
нужен этим каплям дождя? Да, ведь идет дождь... И я уже весь мокрый...
Хорошо... Плохо...Хорошо, что плохо. Хорошо, что дождь хлещет по лицу, сносимый
сильным ветром. Можно закрыть глаза и представить, что я плачу"
Лицо Анатолия Анатольевича беззвучно
сотрясалось в болезненных гримассах, но на лице его были лишь капли дождя.
Никаких слёз. "Ну ты и тряпка! Нужен, не нужен... А они? Они тебе не
нужны! Сила - в тебе, в твоем одиночестве!" "Нет, не так. Они нужны
мне. Но они об этом не узнают. Ты не покажешь своей слабости. Ведь не покажешь,
правда?" "Правда. Никому и никогда" Еще с полчаса Богданов ловил
капли дождя открытым ртом, но не потому, что ему это нравилось, и не потому что
хотелось пить - он боролся с криком, стремительно набирающем силу внутри него и
уже пытающимся вырваться наружу.
Люди окутанного закатом города вздрогнули.
Никто не понял, почему это произошло, и лишь птицы в лесу на окраине города
резко взлетели с крон величественных зеленых великанов, а наутро лесничий нашел
изрубленный в щепу дуб, росший ранее на берегу реки, и слово скошенную вокруг
дерева траву.